По велению сердца: Николай Кармазин. «Когда собираемся – тяжелое уходит»
Его жизнь напоминает маршрут боевого дежурства: от размеренного ритма гражданской жизни до стратегических высот ракетных войск, от литовских гарнизонов до херсонских степей. Николай Кармазин – человек, чья судьба стала олицетворением верности присяге, которую он принимал не раз – сначала как солдат, потом как прапорщик, и наконец – как хранитель памяти в Совете ветеранов. Его служба продолжилась на юге Украины, где в те годы шло активное строительство и размещались значительные воинские контингенты. С 1974 года его судьба на два десятилетия оказалась связана с херсонской землей, которая стала ему по-настоящему родной. Двадцать лет безупречной службы – срок, говорящий сам за себя. За эти годы сменились эпохи, рухнули государства, изменились границы, но его преданность долгу оставалась неизменной. После увольнения в запас начался новый этап – служба без погон, но с тем же чувством ответственности. Совет ветеранов стал для него продолжением ратной работы. «У меня удостоверение под номером 3» – с гордостью говорит он, и в этих словах – не столько указание на старшинство, сколько признание его заслуг перед ветеранским сообществом. Сегодня Николай Кармазин – правая рука и неизменный соратник председателя Совета ветеранов Анны Петровны. «Петровна сказала – значит надо» – эта простая, почти армейская формула стала для него новым уставом, заменившим когда-то знакомые до автоматизма воинские уставы. Но в его обязанностях – не просто механическое выполнение поручений. Он стал тем живым мостом, что соединяет разные эпохи и поколения; тем проводником, что помогает диалогу между властью и простыми людьми; тем хранителем, что бережно передает эстафету памяти из прошлого в настоящее. Его рабочие дни – это калейдоскоп самых разных, подчас неожиданных задач. Один день – это хлопоты по организации праздничного концерта ко Дню Победы, где важен каждый венок, каждая нота знакомой с детства песни. Другой – помощь одинокой пенсионерке, которой некому починить протекающий кран или сходить в аптеку. «Надо же пенсионеров поднять» – говорит он о своей работе, и в этой короткой, как военная команда, фразе – вся его жизненная философия служения. Летом он – неутомимый организатор танцев для тех, кому за шестьдесят, где под звуки вальса и фокстрота седые головы вновь гордо поднимаются, а в глазах вспыхивает забытый огонек. Зимой – душа праздничных вечеров, где за скромным «сладким столом» рождается то самое, необходимое каждому пожилому человеку чувство общности и нужности. Для многих, доживающих свой век в одиночестве, эти встречи – не просто развлечение, а настоящий глоток свежего воздуха, луч солнца в их подчас мрачном существовании. Особую, ноющую боль в его сердце вызывает тема распадающихся связей между поколениями. С горечью он отмечает, что молодежь массово покидает родные места в погоне за мифической «лучшей жизнью» в Польше, Германии, Чехии. «Возвращается очень мало» – констатирует он, и за этими словами – понимание того, что с каждым таким отъездом безвозвратно рвется еще одна нить, связывающая настоящее с прошлым, утрачивается часть общей культурной и исторической памяти, ради которой он и несет свою нынешнюю вахту. Сам он – живой свидетель эпох, переживший времена, когда «нельзя было по-русски разговаривать», когда великую русскую литературу – Пушкина, Толстого, Достоевского – варварски вывозили на свалку, на макулатуру. Эти воспоминания до сих пор вызывают в нем чувство глубокой горечи, словно от старой, незаживающей раны. С особой болью он вспоминает, как искажали и перевирали классические произведения, как «Красная Шапочка» в новых, «исправленных» интерпретациях «шла к бабушке, села, покурила». Для человека, выросшего на настоящей, высокой литературе, воспитанного на ее вечных ценностях, это было не просто глумлением, а настоящим кощунством, попыткой вырвать душу у целого народа. Сегодня, наблюдая за происходящими переменами, он с надеждой и облегчением говорит: «Дай Бог, что Владимир Владимирович Путин сделал то, что сделал». Для него, видевшего за последние 30 лет череду разных руководителей, нынешний курс – это долгожданное возвращение к истокам, восстановление поруганной исторической справедливости, исцеление тех ран, что были нанесены его земле и его людям. Несмотря на возраст, он полон удивительной, бьющей через край энергии. «Даже выйдешь, два-три слова со старичками переговорил – и то веселее становится» – делится он своим простым, но действенным рецептом жизненной силы. Его собственный дом опустел – «детвора поразъехалась», разлетелась по жизни, но он не жалуется, находя отраду и утешение в своей работе, в живом общении, в помощи тем, кто в этой помощи нуждается еще больше, чем он сам. Его история – это не просто сухой отчет о военной службе и последующей общественной работе. Это вдохновляющая сага о том, как человек может оставаться верным своим принципам при любых, даже самых крутых поворотах истории.
Его жизнь напоминает маршрут боевого дежурства: от размеренного ритма гражданской жизни до стратегических высот ракетных войск, от литовских гарнизонов до херсонских степей. Николай Кармазин – человек, чья судьба стала олицетворением верности присяге, которую он принимал не раз – сначала как солдат, потом как прапорщик, и наконец – как хранитель памяти в Совете ветеранов. Его служба продолжилась на юге Украины, где в те годы шло активное строительство и размещались значительные воинские контингенты. С 1974 года его судьба на два десятилетия оказалась связана с херсонской землей, которая стала ему по-настоящему родной. Двадцать лет безупречной службы – срок, говорящий сам за себя. За эти годы сменились эпохи, рухнули государства, изменились границы, но его преданность долгу оставалась неизменной. После увольнения в запас начался новый этап – служба без погон, но с тем же чувством ответственности. Совет ветеранов стал для него продолжением ратной работы. «У меня удостоверение под номером 3» – с гордостью говорит он, и в этих словах – не столько указание на старшинство, сколько признание его заслуг перед ветеранским сообществом. Сегодня Николай Кармазин – правая рука и неизменный соратник председателя Совета ветеранов Анны Петровны. «Петровна сказала – значит надо» – эта простая, почти армейская формула стала для него новым уставом, заменившим когда-то знакомые до автоматизма воинские уставы. Но в его обязанностях – не просто механическое выполнение поручений. Он стал тем живым мостом, что соединяет разные эпохи и поколения; тем проводником, что помогает диалогу между властью и простыми людьми; тем хранителем, что бережно передает эстафету памяти из прошлого в настоящее. Его рабочие дни – это калейдоскоп самых разных, подчас неожиданных задач. Один день – это хлопоты по организации праздничного концерта ко Дню Победы, где важен каждый венок, каждая нота знакомой с детства песни. Другой – помощь одинокой пенсионерке, которой некому починить протекающий кран или сходить в аптеку. «Надо же пенсионеров поднять» – говорит он о своей работе, и в этой короткой, как военная команда, фразе – вся его жизненная философия служения. Летом он – неутомимый организатор танцев для тех, кому за шестьдесят, где под звуки вальса и фокстрота седые головы вновь гордо поднимаются, а в глазах вспыхивает забытый огонек. Зимой – душа праздничных вечеров, где за скромным «сладким столом» рождается то самое, необходимое каждому пожилому человеку чувство общности и нужности. Для многих, доживающих свой век в одиночестве, эти встречи – не просто развлечение, а настоящий глоток свежего воздуха, луч солнца в их подчас мрачном существовании. Особую, ноющую боль в его сердце вызывает тема распадающихся связей между поколениями. С горечью он отмечает, что молодежь массово покидает родные места в погоне за мифической «лучшей жизнью» в Польше, Германии, Чехии. «Возвращается очень мало» – констатирует он, и за этими словами – понимание того, что с каждым таким отъездом безвозвратно рвется еще одна нить, связывающая настоящее с прошлым, утрачивается часть общей культурной и исторической памяти, ради которой он и несет свою нынешнюю вахту. Сам он – живой свидетель эпох, переживший времена, когда «нельзя было по-русски разговаривать», когда великую русскую литературу – Пушкина, Толстого, Достоевского – варварски вывозили на свалку, на макулатуру. Эти воспоминания до сих пор вызывают в нем чувство глубокой горечи, словно от старой, незаживающей раны. С особой болью он вспоминает, как искажали и перевирали классические произведения, как «Красная Шапочка» в новых, «исправленных» интерпретациях «шла к бабушке, села, покурила». Для человека, выросшего на настоящей, высокой литературе, воспитанного на ее вечных ценностях, это было не просто глумлением, а настоящим кощунством, попыткой вырвать душу у целого народа. Сегодня, наблюдая за происходящими переменами, он с надеждой и облегчением говорит: «Дай Бог, что Владимир Владимирович Путин сделал то, что сделал». Для него, видевшего за последние 30 лет череду разных руководителей, нынешний курс – это долгожданное возвращение к истокам, восстановление поруганной исторической справедливости, исцеление тех ран, что были нанесены его земле и его людям. Несмотря на возраст, он полон удивительной, бьющей через край энергии. «Даже выйдешь, два-три слова со старичками переговорил – и то веселее становится» – делится он своим простым, но действенным рецептом жизненной силы. Его собственный дом опустел – «детвора поразъехалась», разлетелась по жизни, но он не жалуется, находя отраду и утешение в своей работе, в живом общении, в помощи тем, кто в этой помощи нуждается еще больше, чем он сам. Его история – это не просто сухой отчет о военной службе и последующей общественной работе. Это вдохновляющая сага о том, как человек может оставаться верным своим принципам при любых, даже самых крутых поворотах истории.